На иконе представлено развернутое изображение Рождества Христова — одного из главных христианских праздников (в Православной Церкви — в числе двунадесятых; празднование 25 декабря / 6 января). Развитая иконография, включающая, помимо традиционного изображения сцены рождения Иисуса Христа в вифлеемской пещеры, дополнительные эпизоды («Поклонение волхвов», «Сон св. Иосифа», «Бегство святого семейства в Египет», «Избиение вифлеемских младенцев» и «Св. праведная Елисавета с младенцем Иоанном Предтечей укрываются в горе»), сложилась в византийском искусстве как визуализация разнообразных евангельских и апокрифических текстов о воплощении Спасителя. Ранний пример развитой композиции являет икона «Рождество Христово» XII в. из собрания монастыря св. Екатерины на Синае. Однако настоящую популярность нарративный извод «Рождества» получил на Руси с эпохи Позднего Средневековья, о чем свидетельствует икона XVI века из Холмогор в Государственной Третьяковской галерее, а также обширный ряд памятников XVII-XVIII вв.
Художественные особенности иконы роднят ее с кругом произведений, созданных на русском Севере на рубеже XVII-XVIII вв. Ее живопись сочетает в себе яркие традиции местного народного иконописания с сильно переработанными столичными стилевыми новшествами. Лаконичная цветовая гамма иконы построена на преобладании приглушенных голубо-зеленых тонов и оттенков охры с ритмичным включением красных локальных пятен, которые выполняют роль ярких цветовых акцентов. В своей основе данное цветовое решение восходит к колориту, выработанному во второй половине XVII в. мастерами московской Оружейной палаты, откуда он в значительно упрощенном варианте с некоторым запозданием транслировался в провинцию, где был широко растиражирован на рубеже XVII-XVIII вв. К столичным рефлексам на иконе можно отнести иконографию центральной сцены Рождества, совмещенной с эпизодом Поклонения волхвов, один из которых, приближаясь к Младенцу, снимает с головы царский венец. Данная композиционная схема восходит к гравюре Библии Пискатора. Широкое обращение к иллюстрациям европейских гравированных Библий в качестве образцов было характерно для столичных художников, через произведения которых новые иконографические схемы опосредованно проникали в провинциальные художественные центры. Приемы исполнения личного письма (которое в настоящее время местами поновлено) с выраженным светотеневым контрастом свидетельствуют о знакомстве мастера с ведущей столичной стилистикой живоподобия, переложенной провинциальном мастером в более традиционном ключе. Изображение элементов ландшафта в виде холмиков с мягкими очертаниями соседствует с изображением горки с традиционными иконописными «лещадками», что также маркирует икону как памятник переходного стиля. Скованность движений персонажей, условность разделок и некоторая наивность трактовки личного письма связывают художественный строй иконы с народной провинциальной культурой. Эффект общей декоративности усилен живописной орнаментальной рамой на полях иконы — этот оформительский прием известен по многим северным иконам раннего Нового Времени.
Икона «Рождества Христова» большого формата могла находиться в составе местного ряда иконостаса Рождественского храма или придела, или размещаться в основном пространстве храма. Судя по характерным повреждениям левкаса с красочным слоем в нижней части, икона в месте своего бытования пользовалась значительным почитанием верующих.
Юлия Устинова, зав. сектором монументальной и темперной живописи Музея древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева
Выставки:
«Миры Александра Липницкого». Центральный музей древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева, Москва, Россия, 2022
Публикации:
Миры Александра Липницкого. М., 2022. Кат.28. С. 245, илл. на с. 110-111
Провенанс:
Коллекция Александра Липницкого
Сохранность: на некоторых областях фонах встречаются вставки, часть ликов поновлена. Подробный отчет о сохранности высылается по запросу.
